Притча 4
Некий странник, блаженный и верный причудам,
Признан был за Меджнуна господнего людом.
Ибо думы о боге смиренно любил он,
Думать думы те нощно и денно любил он.
Что ни слово — то к богу вопрос или зов.
Сам давал и ответ — из божественных слов.
Как-то раз по весне, в тихий вечер пригожий,
Ехал он, направляясь к обители божьей.
В изнурении плоти, измученный телом,
Ехал он на осле, от невзгод ослабелом.
Тьма настала, и небо грозило дождем.
«Что ж, — подумал он, — ехать нельзя, подождем!»
0Н уВИДел остатки жилища в пустыне
И сказал: «Позаботься, господь, о скотине!»
И, оставив осла, он под сенью развалин
Прикорнул, набежавшей дремотою свален.
Он прилег, взяв под голову глиняный ком,
А осла он оставил пастись под дождем.
И едва он заснул, как весенняя туча
Зашумела дождем, и быстра и летуча.
И развалины ливнем захлестывать стало,
И дремоту с безумного мигом согнало.
И, вскочив, он пристроился дождь переждать,
А едва дождь утих — он в дорогу опять.
Вышел он посмотреть, где пасется скотина,
Глядь — а на поле нет об осле и помина.
И запала в Меджнуна лихая тревога,
И корить он во гневе стал господа бога:
«Лишь недавно тебе поручил я осла,
Хороша ж твоя воля к раденью была!
Если люди бы в гости к тебе не стремились,
На скотине пробиться пустынями силясь,
Ты, наверно бы, не был таким нерадивым
И беспечным в своем небреженье ленивом!
Мне осла постеречь за позор ты сочел,
Темной ночью напрасным дозор ты сочел!»
Так ворчал тот Меджнун и метался в досаде,
Распаляясь осла запропавшего ради.
Вдруг ударила молния пламенным блеском
И весь мир просветила в сверкании резком.
Глядь — поодаль спокойно пасется осел.
Мордой тыча в колючки, он по полю брел.
И чудак был так рад, что забыл всю тревогу,
Он осла оседлал и пустился в дорогу.
И оставил он грубости, глядя с опаской,
И припал ко всевышнему с доброю лаской:
«О творец, ты — душа моя в плоти моей!
Хочешь — сто моих душ, словно жертву, убей.
Так уж вышло, ты бросил осла без пригляда.
Упустил, не связав ему шею, как надо.
И меня растравило в смятенье жестоком,
И с досады дал волю я гневным упрекам.
Раз тебе я вручил для присмотра осла,
Возвратить его — чья же забота была?
В нераденье своем мне осла не сберег ты,
Но, увидев мой гнев, сразу мне и помог ты.
Из книги Алишера Навои "Язык птиц".
